Союз тк

Главное же в том, чтобы «крестьянин получил возможность применять это умение читать и писать к улучшению своего хозяйства», а именно этого тогда ни крестьянин, ни союз тк не могли сделать в силу специфики существующей литературы, развития техники и сельскохозяйственного ремесла. Поэтому искать везде признаки грамотности, на наш взгляд, едва ли правомерно, и это едва ли ответит на вопрос о том, что есть грамотность и что есть «знание». Подобным же образом изображение отдельных букв славянского алфавита на некоторых предметах, находимых при раскопках древнерусских городов, вряд ли всегда говорит о грамотности владельца этой вещи («некоторые деревянные предметы просто мечены отдельными буквами, инициалами владельцев»). Еще совсем недавно умение проставить вместо подписи свои инициалы скорее говорило о неграмотности подписывающегося.

Они в известной степени свидетельствуют, что грамотность проникла и в среду ремесленников, в среду горожан древнерусского города. Не исключено, что грамотными были ремесленники определенных (привилегированных) профессий - литейщики (надписи на колоколах, пушках, иконках), камнерезы (надписи на саркофагах, иконах из шифера), иконописцы, мастера, изготавливавшие монеты и печати, и т. п. Однако и здесь необходимо учитывать, что надписи могли даваться заказчиками, а ремесленники их только копировали.

Вообще надписанных предметов, обнаруженных среди массы найденных на городищах и селищах, очень мало. Это понятно, ибо надпись на предмете должна подразумевать грамотность не только того, кто писал, но и окружения, которое могло бы это прочитать или хотя бы знать, что это означает. Если бы грамотность среди горожан древнерусских городов (не считая Новгорода Великого) была распространена повсеместно, надписанных предметов было бы гораздо больше.